А здесь даже дети умеют вдыхать этот белый, как снег, порошок, и дышат на стекла, и пишут, что выхода нет©
Кто-то говорил, что мне нужно писать так, как мне хочется. Без рамок. Прямо так, как болит. Я написала. Ничего из этого не выйдет хорошего. "Зачем это всему миру?" ©
Она режет лица ножницами и тяжело вздыхает. Я сижу рядом и рву фамилии поперек. Мелькают перед глазами: Орлова, Степанова, студентка, МОО-ППО... Она перебирает складки моей юбки, спрашивает про сапожки, восхищается бусами и волнуется о своей новой прическе. Мы с ней ничем не похожи и ничем не противоположны, просто оказались вместе. Ненадолго.
И я рву, рву фамилии, и как мне хочется так же - свою жизнь. Разорвать, чтобы фамилию никто не прочитал, никогда. Ничего не было. Я строю сплошные иллюзии вокруг себя, а ничего нет. Когда у меня остаются силы только на то, чтобы набрать номер своей лучшей подруги - она не берет трубку, и дело не в том, что она не хочет или плохая, а всего лишь в том, что не слышит телефон. И ни словом больше. Ни смыслом больше. И у меня есть только то, что у меня есть, а оно почти всё неправда. У меня есть любовь. Одна любовь - такая, какой больше не хочется и не будет. Что бы ни говорили мне, всё равно я знаю: такой_больше_не_будет. И никто не будет любить меня сильнее, чем Она. Как бы она ни любила - по-своему, совсем чуть-чуть или янезнаюкак, но сильнее и нужнее - не будет. Ни от кого. Я умею только слушать всё чужое, у меня нет ничего своего, кроме одного имени, которое мне заменило жизнь. Ни одной своей истории, человека, счастья. Только это имя. И всё гораздо дальше, чем все думают, гораздо сложнее и гораздо проще. Всё, что я строила, - иллюзии. Потому что больше ничего не умею. Одно настоящее имя, одно счастье, одна боль, а вокруг - ничего. Обман. Я хочу сломать теперь это, переступить, а уже не получается, занесешь ногу - а тебе подножка. плачь. И не сбежишь никуда от этого - ни в Питер, ни в Италию, ни за пределы МКАД - никуда. Не найдешь "других людей", новых людей, все они есть здесь, но мне не хватает одного - сил и понимания, чтобы сломать в себе стену, рамки, чтобы выйти _за_. Я живу как-то сама в себе, мне нечего сказать, я не умею готовить, быть легкой, быть светлой, общаться с мамой, играть на гитаре, учиться, выбирать одежду, шить платья, смотреть вглубь. Я пытаюсь научиться, держу себя за горло, а иногда просто раз - и нет сил. Так и стоишь растерянная - принесла чай не вовремя,говоришь с человеком - слова путаются, и понимаешь, что девочек учат быть девочками с одного до двенадцати, а дальше - делай что хочешь со своими навыками, но главное - они у тебя есть. А у меня - нет. Где мои с одного до двенадцати? Почему мне не повязывали детский фартучек, не учили печь пирожки, не заставляли пришивать пуговицы, почему в школе уроки труда заменили информатикой? И что мне делать теперь? Я беру в зубы книжку, в руки иголку, на сковородку - блины. А интуиции - ноль.
И все ругаются, а те, кто умней, просто улыбаются понимающе и молчат. И кому нужна такая девочка? Маме, папе, второй маме, друзьям..?
Просто очень мало кто понял, что все, что они во мне видят - иллюзии. А кто понял - того и нет рядом. Естественно. Я просто долго сама не могла понять.
И тогда идешь по улице, утешая сердце песней, заглушая плач шагами, и всё, что ты можешь - это набрать номер лучшей подруги. Слушая гудки, знаешь, что она просто не слышит, просто занята.
И я одна во всем виновата, только я одна, потому что надо было - думать. Раньше. А теперь делай что хочешь, но будь сильной и научись всему. Не чтобы кто-то любил. А чтобы сама. "Никому не жена, не метафора". Никому никто. "Знаешь, что больше никто не придет". Вперед, девочка. Только на этот раз - честно.
Она режет лица ножницами и тяжело вздыхает. Я сижу рядом и рву фамилии поперек. Мелькают перед глазами: Орлова, Степанова, студентка, МОО-ППО... Она перебирает складки моей юбки, спрашивает про сапожки, восхищается бусами и волнуется о своей новой прическе. Мы с ней ничем не похожи и ничем не противоположны, просто оказались вместе. Ненадолго.
И я рву, рву фамилии, и как мне хочется так же - свою жизнь. Разорвать, чтобы фамилию никто не прочитал, никогда. Ничего не было. Я строю сплошные иллюзии вокруг себя, а ничего нет. Когда у меня остаются силы только на то, чтобы набрать номер своей лучшей подруги - она не берет трубку, и дело не в том, что она не хочет или плохая, а всего лишь в том, что не слышит телефон. И ни словом больше. Ни смыслом больше. И у меня есть только то, что у меня есть, а оно почти всё неправда. У меня есть любовь. Одна любовь - такая, какой больше не хочется и не будет. Что бы ни говорили мне, всё равно я знаю: такой_больше_не_будет. И никто не будет любить меня сильнее, чем Она. Как бы она ни любила - по-своему, совсем чуть-чуть или янезнаюкак, но сильнее и нужнее - не будет. Ни от кого. Я умею только слушать всё чужое, у меня нет ничего своего, кроме одного имени, которое мне заменило жизнь. Ни одной своей истории, человека, счастья. Только это имя. И всё гораздо дальше, чем все думают, гораздо сложнее и гораздо проще. Всё, что я строила, - иллюзии. Потому что больше ничего не умею. Одно настоящее имя, одно счастье, одна боль, а вокруг - ничего. Обман. Я хочу сломать теперь это, переступить, а уже не получается, занесешь ногу - а тебе подножка. плачь. И не сбежишь никуда от этого - ни в Питер, ни в Италию, ни за пределы МКАД - никуда. Не найдешь "других людей", новых людей, все они есть здесь, но мне не хватает одного - сил и понимания, чтобы сломать в себе стену, рамки, чтобы выйти _за_. Я живу как-то сама в себе, мне нечего сказать, я не умею готовить, быть легкой, быть светлой, общаться с мамой, играть на гитаре, учиться, выбирать одежду, шить платья, смотреть вглубь. Я пытаюсь научиться, держу себя за горло, а иногда просто раз - и нет сил. Так и стоишь растерянная - принесла чай не вовремя,говоришь с человеком - слова путаются, и понимаешь, что девочек учат быть девочками с одного до двенадцати, а дальше - делай что хочешь со своими навыками, но главное - они у тебя есть. А у меня - нет. Где мои с одного до двенадцати? Почему мне не повязывали детский фартучек, не учили печь пирожки, не заставляли пришивать пуговицы, почему в школе уроки труда заменили информатикой? И что мне делать теперь? Я беру в зубы книжку, в руки иголку, на сковородку - блины. А интуиции - ноль.
И все ругаются, а те, кто умней, просто улыбаются понимающе и молчат. И кому нужна такая девочка? Маме, папе, второй маме, друзьям..?
Просто очень мало кто понял, что все, что они во мне видят - иллюзии. А кто понял - того и нет рядом. Естественно. Я просто долго сама не могла понять.
И тогда идешь по улице, утешая сердце песней, заглушая плач шагами, и всё, что ты можешь - это набрать номер лучшей подруги. Слушая гудки, знаешь, что она просто не слышит, просто занята.
И я одна во всем виновата, только я одна, потому что надо было - думать. Раньше. А теперь делай что хочешь, но будь сильной и научись всему. Не чтобы кто-то любил. А чтобы сама. "Никому не жена, не метафора". Никому никто. "Знаешь, что больше никто не придет". Вперед, девочка. Только на этот раз - честно.
Ну Маня, которая вечно прогуливает свои курсы, всё равно поступит, она у нас умная и четко знает, чего хочет 
на тему "Можно ли выдержать двое суток, если спал три часа". Мой выдержал. По-моему, я уснула ещё только ложась в кровать.
Всё, даже слова, сегодня тягуче и плавно - будто запрограммировано. Только времени на программу слишком много, и все приходится затягивать, замедлять.