Я никогда столько не работала, сколько сейчас. В прошлом году мне казалось, что больше уже нельзя, но сейчас у меня хостел, гостиница и ученица по итальянскому, и мне кажется, что вполне можно и больше. От силы 5 свободных ночей в месяц, но я знаю, что в следующем году случится Италия, и я должна очень многое для этого сделать.
А Италия тем временем замерзает где-то там далеко, и иногда я получаю оттуда теплые мокрые письма. И все-таки в этих письмах очень мало моей Италии, по которой я скучаю. Надо быть там, быть с ними, чтобы снова вспомнить, как это хорошо.
У меня очень странное ощущение резких контрастов. У итальянцев внутри -- тайна за семью печатями, и никогда не поймешь... Иногда осенними вечерами мне начинает казаться, что деревни, в которой я была, вообще нет. "Город, который мы навсегда покидаем, в нашем сознаньи становится необитаем". Мне начинает казаться, что туда невозможно попасть, если тебя там не ждут. Те две недели, что я была там, мне казалось, что это самое открытое место на свете, самое теплое, самое гостеприимное. На следующий же день после того, как я оттуда уехала, упали стальные ворота, и мост поднялся, и мне стало казаться, что я не смогу туда вернуться. Это сказочный мир со своими законами, и никогда не знаешь, есть ли тебе место в следующей главе, в следующем сюжете. Я пытаюсь пробиться и удержать связь, я пишу им письма, и ведь они даже отвечают на них. Но иногда бывает, что на твои письма не отвечают, и ты не ждешь ответа, а связь все равно есть и никогда не ослабевает. А тут наоборот -- мне приходит ответ, прямо оттуда, из моей деревеньки, из домика Марии Лючии, ответ приходит, но где же связь, есть какая-то слабая ниточка, которая дотягивается до тех больших ворот, за которыми -- мой городок, а дальше, после этих ворот, у них своя жизнь, и я, русская девочка большого города, могу быть там только гостем.
Меня немного тревожит то, что дом, в котором я буду жить весь следующий год, стоит за 15 километров от моей деревни. У меня обязательно будет машина, но я все равно не знаю, как попасть в эту деревеньку, как узнать, ждет ли меня там кто-то, и откроются ли ворота. А без них мне больше Италии нет, потому что они теперь -- моя итальянская семья, и у меня долго не заживают такие чувства. Ехать туда не к ним будет уже невозможно.
Но все будет обязательно здорово, и, может быть, скоро снова придет письмо от Лючии или Элизы, и мне в лицо дунет тот итальянский альпийский ветер, и я на секунду поверю, что мой городок существует, что он обитаем, жив и, может быть, открыт. Мне вас очень не хватает.