А эти два стиха, они по-старому получились, потому что много старого перечитала сейчас. Там было всё тринадцатилетне и ужасно пафосно - но не так, как сейчас модно, а так, как бывает пафосно в 13 лет. В 13-14 и чуть-чуть в 15. И стихи писались - на основе. И поймет их один только человек, пожалуй. Те стихи.

Ничто _не_возвращается_.

Солнце светило прямо в окно,
День начинался красивым рассветом.
Смех и печали сольются в одно
И превратятся в любовь без ответа.
Также, как раньше писали, теперь
Кто-то сквозь годы за нами допишет,
Наши тринадцать захлопнули дверь,
Наши четырнадцать больше не пишут.
В наших пятнадцати спрятан мотив,
Спрятана рифма, немножечко боли.
Мы перечитываем, загрустив,
То, что тогда называли любовью.
Здесь ни автографов, ни Новых лет,
Елки наряженной нет у окошка,
Просто мы помним страну, где нас нет,
Прошлое…прошлое так невозможно!
Русский стал выстраданней и сложней,
И литератор зовется «филолог»,
Просто на стих не находится дней,
Он, почему-то, нам больше не дорог.

***

Я не рисую Вас больше – версткой,
И здесь об этом никто и не вспомнит,
Одета модно и, наверное, броско,
Я камень памяти сжимаю в ладони.
И Вы не верите в мои идеалы,
Мои стремления, пожалуй, смешные,
Мне было мало, всегда было мало,
Мне раньше солнце чуть не стоило жизни.
Я не писала так четыре столетья,
Не вспоминала папку с именем «Кристя»,
Я разбежалась и сказала: «Сгореть бы…»
Сгореть, как старые осенние листья.
Мне моё лето заменило свободу,
Обманы стали просто правилом игр,
Стихи не пишутся, и пафос стал моден,
А я – не «мимоходом», а «мигом».
Простилась с детством – не прощает ошибок.
Простила детство – не дает отогреться.
И думаю о том, что «порывы» -
Слишком банальная рифма для сердца.