А в Москве тепло, и она провожает январь.
Электрички торопятся в пригород, в город - ползком.
День длинней, потому что у ночи минутки украл,
И растаяло солнце - висит потеплевшим куском.
И Москва хороша изнутри и пуста изнутри,
И неровный асфальт в переулках скучает по людям.
Завтра выйдем с тобой навестить ее - Сретенка, в три.
Просто выйдем вдвоем, говорить о забытом не будем.
Промелькнет все прошедшее - встретим старинных друзей,
Я увижу в одном из окошек любимого деда.
Будут нам из ларьков отвечать заголовки газет -
В этом мире сто лет как газета читает соседа.
По другой стороне нашей улицы быстро пройдет
Очень тонкая женщина...запах восточных миров....
И, задумавшись, нас не заметит; мы тоже ее.
То, что между, - не пропасть, но нами же вырытый ров.
Мы свернем на бульвары, где к рельсам спешит Берлиоз -
Приподнимет нелепую шляпу - мол, где-то встречались.
И Москва встретит всех наводнением радостных слез
И на день превратится в такую, которую знали.
Мы о прошлом напомним Москве, а о нашем забудем:
Здесь оставим его замерзать - в феврале холода.
То, что могут вместить города, не вмещается в людях.
Я целую тебя - и, наверно, уже навсегда.