25 июля приезжаю на такси к своей общаге на окраине Брайтона. Первая, кого вижу, - гламурная девочка 15-16 лет, которая закатывает глазки: "Опять русская приехала". Как ни грустно, но если видишь там кого-нибудь не очень дружелюбно настроенного, - почти наверняка из России. А в основном люди все-таки прекрасные - из Италии, Испании, Турции, Кореи, Словакии, Франции, Исландии, Швейцарии, Египта, Саудовской Аравии и моя самая лучшая русская Даша, с которой Брайтон стал особенным.
Я разбираю сумку - теперь на две недели - и иду осматриваться. Комнатка маленькая, общага на холмах, до школы - два автобуса строго по расписанию. Уютная кухня, где нет подоконников, и поэтому я сижу с чашкой чая у окна на морозилке. На ресепшн, пока расспрашиваю, как доехать до школы, подходит серьезный мальчик из Аравии по имени Мохма и обещает проводить, так как школа у нас одна. На следующее утро я опаздываю на 3 минуты, он меня не ждет, нахожу остановку сама, он стоит там и (странно, что еще не грозя пальцем) строго сообщает, что "ты должна быть на остановке ровно в 7:45. автобус может прийти позже, но ты должна стоять, так как на следующем автобусе ты сильно опоздаешь на занятия". С тех пор какждый раз, как он меня встречал, считал своим долгом обязательно сказать, что что-нибудь я делаю не так.
Каждый день хожу в школу, три дня в неделю с нами занимается молодой Брэд, красивый и в рэпперских джинсах - кто бы мог подумать, что учитель? Два раза - моя любимая Кэролайн, восхитительная активная тетенька, которой примерно 55-60 лет. Она учит фонетике, внимательно исправляет ошибки в грамматике и постоянно придумывает что-нибудь интересное. Через две недели я ее обнимаю и говорю I'm so lucky with my teachers , а она говорит You should say it to your teachers because sometimes they don't know what their students think , и я думаю - она должна быть самым уверенным преподавателем, потому что абсолютно хорошая, а она говорит так... Еще я встречаю удивительного Tony, тоже лет 60, который днем преподает английский в группе Intermediate, а в 6 вечера в кафетерии учит нас танцевать сальсу и отплясывает лучше и задорнее всех нас вместе взятых. Я подхожу после занятия и говорю, что уезжаю и приглашаю его в Москву. Есть ли у тебя квартира, спрашивает он. Я говорю - да, квартира и прекрасная сумасшедшая мама, которая научит вас пить водку, и тогда мы обмениваемся е-мэйлами и он улыбаясь прощается и говорит - I'll knock your door in Moscow. И теперь я хочу содрать с двери мягкую обивку и ждать его веселого knock, который я обязательно узнаю еще до того, как посомтрю в глазок.
Нас с Дашей (в основном, все-таки ее) приглашают в пабы и на барбекю, и мы вежливо киваем, а потом вечером заходим в макдак, и нам совсем никто не нужен, потому что она так на меня похожа, и она такая другая и так правильно обо всем думает.
Один раз, взяв на пляж свитера и шарфы, мы все же отважно залезаем в Ла-Манш и купаемся, и я так рада, что это удалось.
Вечером пятницы идем в суши, а потом покупаем ром и колу, и я чуть не пропускаю последний автобус, и мне так не хочется уходить.
На следующий день идем смотреть гей-парад и по магазинам, смешной день, я фотографируюсь с дяденькой-невестой и трачу последние сто фунтов.
А потом Даша помогает мне тащить сумки на Brighton Station, и я захожу в переполненную электричку и уезжаю от нее в Лондон вместе с 40-летней целующейся парой (девушек), с людьми непонятного пола и цветными волосами, держащими за руку детей, по рельсам через Gatwick Airport к городу самолетов и старых фильмов, подземелий, ночей.. к городу, который я не успела открыть.