Я совсем уже живу на работе, просто нет времени уходить. На 15 октябрьских дней мне поставили 10 ночных смен, а то и 11 получится... Какой тут дом. Зато там совсем не грустно, там все время люди, и можно в любой момент пойти и говорить с кем хочешь. Жаль, что сегодня уехала милая сицилийка, я так мало успела поговорить с ней на итальянском, но приедет кто-нибудь еще, и будет новое.Конечно, моя натура меланхолика не может постоянно находиться в хорошем настроении, и приходят минутки задумчивости и холода. Я думаю о тех, кого люблю, и мне одиноко. Мне вдруг кажется, что моя жизнь пустая, что мне нечего делать, потому что я прихожу в хостел к Оле и сижу с ней целиком по 12 часов её смены, помогаю ей, мы разговариваем всю ночь. Я скучаю по ней и остаюсь, потому что хочу ее видеть, хочу спрашивать у нее море всего, но потом вдруг на меня что-то накатывает, и мне грустно, что никто не задерживается на работе, чтобы выпить со мной чай, потому что у всех дела, молодые люди, дом, друзья. Я теряю себя, мне кажется, что никому не интересно, что со мной происходит, и так остро хочется стать кому-то нужной и чтобы кто-нибудь пришел специально ко мне просто узнать, как дела. Мне хочется торопиться домой, поменьше работать потому, что есть, куда еще пойти. Но у меня нет дома. Мне страшно приходить домой после недели отсутствия и повторять один и тот же диалог с мамой: Привет. Привет. Как дела? Все нормально. А у тебя? Да нормально. Ну мам, расскажи мне что-нибудь. Да не знаю, че рассказать... Мне грустно, что мама забывает, на каком я курсе и по каким дням у меня итальянский и покупает мне йогурты с черникой, хотя я 21 год не люблю йогурты с черникой. Обычно мы над этим смеемся типа "мама, ты снова забыла ахаха", но когда я вижу в холодильнике йогурт с черникой, мне уже на секунду не смешно. Я глупо расстраиваюсь, когда рассказываю что-нибудь человеку, а через 5 минут он спрашивает о том, что я только что сказала, а еще через два дня снова спрашивает о том же. Я смеюсь над собой и над своей грустью, потому что никто не должен запоминать то, что я говорю, и мне не трудно сказать еще раз, я вообще очень спокойная и стараюсь не сердиться на людей ни за что. И в общем-то мне очень классно сейчас жить совсем одной, мне себя хватает, и мне не скучно. Но в моих любимых книгах Шишкина один мотив звучит очень часто и очень громко: "Понимаете, афиняне, есть люди, которые живут одиночеством. Они могут приходить вечером домой в пустые комнаты и вести себя как ни в чем не бывало, переодеваться, ужинать, читать газету, смотреть запросто за окно, зевать, ложиться спать. И мне тоже казалось, что я такой же. А потом началось. Будто я растворяюсь, перестаю существовать. На самом деле мне нужен был рядом живой человек, в котором бы я отражался, чтобы знать, что я есть" ("Взятие Измаила". Вот так иногда мне кажется, что я не существую больше. Как мир-в-себе я могу быть, а могу не быть, это одно и то же. Ведь когда мы закрываем кота в коробку, мы уже не знаем, есть ли там кот или нет. Кот есть тогда, когда мы его видим.

Тот, кто, наверное, меня любил, сердясь, говорил, что я сама источник всего этого, что я сама невнимательна ко всем на свете и что в его жизни не было никого, кому была бы так неинтересна его жизнь. Он не знает до сих пор, что у меня внутри похоронена его жизнь, не знает, что если бы я не похоронила ее, то не выжила бы. Я больше никогда туда не вернусь. Я лучше останусь одна на всей Земле, но я_больше_туда_не_вернусь. И я счастлива.

У меня остались эти дневники. Когда я пишу сюда, я знаю, что пишу не в пустоту. Потому что слова, как и люди, живут тогда, когда их кто-то прочитал.

И сейчас так остро мне хочется вернуться в тот ноябрь, где я живее всех живых, потому что отражаюсь в самом красивом голосе на свете. Там я слышу два слова, которые мне снятся, "спасибо, зайчик", и я выбегаю на улицу, и мне хочется кричать от радости и от того, что жива в этих двух словах. Никто-никто сейчас не поймет, о чем это, но это так важно оставить здесь.

"И только нелепый мальчик,

Влюбленный, смешной подросток

Стоит под окном мадонны

Пугалом птичьих стай.

Он тоже пока не знает,

Что с ним случится завтра.

Он так невозможно счастлив:

Он приглашен на чай".

Так хорошо, что он, который в песне, никогда не узнает, что случится завтра. Я узнала. Но я до сих пор стою под тем окном. Ничего не изменилось.